Неточные совпадения
По двору в
сарай прошли Калитин и водопроводчик, там зажгли огонь. Самгин тихо
пошел туда, говоря себе, что этого не надо делать. Он встал
за неоткрытой половинкой двери
сарая; сквозь щель на пальто его легла полоса света и разделила надвое; стирая рукой эту желтую ленту, он смотрел в щель и слушал.
Он взглянул на часы, сказал, что через час уедет, велел вывести лошадей из
сарая на двор, взял свой бич с серебряной рукояткой, накинул на руку макинтош и
пошел за Верой в аллею.
За конюхами просыпались кухарки и
шли за дровами в
сараи.
Оттуда людей
послали на мост, а граф там с игуменом переговорили, и по осени от нас туда в дары целый обоз
пошел с овсом, и с мукою, и с сушеными карасями, а меня отец кнутом в монастыре
за сараем по штанам продрал, но настояще пороть не стали, потому что мне, по моей должности, сейчас опять верхом надо было садиться.
Вспомнилась худая собака, лизавшая его в лицо, и особенно запах и вкус дыма и кислого молока, когда он
шел за матерью в
сарай, где она доила корову и топила молоко.
Снова вбежав в
сарай, я нашел его полным густейшего дыма, в дыму гудело, трещало, с крыши свешивались, извиваясь, красные ленты, а стена уже превратилась в раскаленную решетку. Дым душил меня и ослеплял, у меня едва хватило сил подкатить бочку к двери
сарая, в дверях она застряла и дальше не
шла, а с крыши на меня сыпались искры, жаля кожу. Я закричал о помощи, прибежал Хохол, схватил меня
за руку и вытолкнул на двор.
Он взял тарелку, посадил на нее кукол, и мы втроем
пошли к
сараю. Соня, смеясь, бежала
за нами, дергая его
за пальто, чтоб он отдал кукол. Он отдал их и серьезно обратился ко мне.
До самых дверей стала живая улица, и дальше все сдедалось, как обещал проводник. Даже и твердое упование веры его не осталось в постыжении: расслабленный исцелел. Он встал, он сам вышел на своих ногах «славяще и благодаряще». Кто-то все это записал на записочку, в которой, со слов проводника, исцеленный расслабленный был назван «родственником» орловского купца, через что ему многие завидовали, и исцеленный
за поздним временем не
пошел уже в свой бедный обоз, а ночевал под
сараем у своих новых родственников.
Василий Андреич
пошел со стариком в избу, а Никита въехал в отворенные Петрушкой ворота и, по указанию его, вдвинул лошадь под навес
сарая.
Сарай был поднавоженный, и высокая дуга зацепила
за перемет. Уж усевшиеся на перемете куры с петухом что-то недовольно заквахтали и поцапались лапками по перемету. Встревоженные овцы, топая копытами по мерзлому навозу, шарахнулись в сторону. Собака, отчаянно взвизгивая, с испугом и злостью по-щенячьи заливалась-лаяла на чужого.
Когда всё было почти готово и оставалось только завожжать, Никита
послал кухаркина мужа в
сарай за соломой и в амбар
за веретьем.
Тяжело дыша, в разорванной рубахе, с растрёпанными волосами на голове, с царапинами на потном и возбуждённом лице, он исподлобья оглядывал двор налитыми кровью глазами и, заложив руки
за спину, медленно
шёл к старым розвальням, лежавшим кверху полозьями у стены дровяного
сарая.
А то в другой раз, заметив, что Капитон, тот самый Капитон, о котором сейчас
шла речь, как-то слишком любезно раскалякался с Татьяной, Герасим подозвал его к себе пальцем, отвел в каретный
сарай да, ухватив
за конец стоявшее в углу дышло, слегка, но многозначительно погрозился ему им.
Пошли татарки
за водой. Хозяйская дочь Динка увидала куклу, позвала татарок. Составили кувшины, смотрят, смеются. Жилин снял куклу, подает им. Они смеются, а не смеют взять. Оставил он куклу, ушел в
сарай и смотрит, что будет?
Просторную луговину, где
шли когда-то, слева вглубь, барские огороды, а справа стоял особый дворик для борзых и гончих щенков, замыкал частокол, отделяющий усадьбу от деревенской земли, с уцелевшими пролетными воротами. И службы сохранились: бревенчатый темный домик — бывшая людская, два
сарая и конюшня;
за ними выступали липы и березы сада; прямо, все под гору, стоял двухэтажный дом, светло-серый, с двумя крыльцами и двумя балконами. Одно крыльцо было фальшивое, по-старинному, для симметрии.
С опущенной долу головой, и с невольно лившимися из глаз непритворными слезами,
шел за носилками Кудиныч. Труп в деревне положили в один из сенных
сараев, а для Кудиныча запрягли телегу, в которой он, с одним из крестьян, и отправился в Москву, везя роковое известие, нечуявшим над своими головами никакой беды, Ираиде Яковлевне и Дашутке.
В полусумраке большого
сарая, у печи, где свистела и гудела жаркая топка, сидели два истопника, а сверху темнела огромная сковорода, и там кипел рассол, и оттуда
шли густые пары, хватавшие
за горло…
Изумленный начальник звал Кувыркова по имени, но Кувырков его не слушал: он едва стоял на ногах; едва переводил дыхание; но все-таки прямо отправился во двор к каретному
сараю. Начальник
послал за ним лакея. Алексей Кирилович не слушал, что ему говорили, и только отпырхивался. Дворники собрались, толкуют, судят, рядят, что это такое с человеком поделалось? Лакей побежал
за городовым, а кучер отпрег лошадь и повел ее в конюшню.